Толстой Лев Николаевич - Воспитание И Образование
Л.Н.Толстой
ВОСПИТАНИЕ И ОБРАЗОВАНИЕ
В последних нумерах журналов; "Время", "Библиотека для чтения",
"Воспитание" и "Современник" были статьи об "Ясной Поляне". На днях прочел я
статью в "Русском вестнике", весьма сильно затрогивающую меня во многих
отношениях, и на которую предполагаю отвечать особо.
Повторю еще раз сказанное мною в 1-м нумере; я боюсь полемики, втягивающей
в личное и недоброжелательное пустословие, как статья "Современника", ищу и
дорожу той полемикой, которая вызывает на объяснения недосказанного и на
уступки в преувеличенности и односторонности. Я прошу от критики не
голословных похвал, основанных на личном воззрении и доказывающих симпатию
лица к лицу или склада мыслей к складу мыслей, глажения по головке за то, что
дитя занимается делом и хорошо старается, не голословных порицаний с известным
приемом выписок с вопросительными и восклицательными знаками, доказывающими
только личную антипатию, я прошу только или презрительного молчания, или
добросовестного опровержения всех моих основных положений и выводов. Я говорю
это в особенности потому, что 3-х-летняя деятельность моя довела меня до
результатов, столь противоположных общепринятым, что не может быть ничего
легче подтрунивания, с помощью вопросительных знаков и притворного недоумения,
над сделанными мною выводами. Другая моя просьба к будущим моим критикам
состоит в том, чтобы соглашаться или не соглашаться со мною. Большинство
мнений, выраженных до сих пор об "Ясной Поляне", похоже на следующее: "Свобода
воспитания полезна, нельзя отрицать этого, но выводы, до которых доходит
"Ясная Поляна", крайни и односторонни".
Мне кажется, мало сказать: это крайность, - надо указать причину, доведшую
до крайности. Выводы мои основываются но на одной теории, а на теории и на
фактах. В обоих отношениях я прошу только одного: или полноты и серьезности
презрения, или полноты и серьезности согласия или возражения. Из всех мыслей и
недоумений, выраженных в первых статьях об "Ясной Поляне", более всех
требующими объяснений показались мне мысли в статье журнала для "Воспитания".
В ней особенно поразили меня две мысли. Одна замечательная мысль относится к
значению литературного языка, как явления ненормального и случайного. Об этом
вопросе поговорим впоследствии. Теперь же займемся исключительно разъяснением
тех вопросов о праве вмешательства школы в дело воспитания, которые рецензент
ставит следующим образом: "Ожидая дальнейших результатов от полной свободы
учения, предоставленной ученикам яснополянской школы, мы не можем, однако, не
обратить внимания на следующее: чем же должна быть школа, если она не должна
вмешиваться в дело воспитания? И что значит это невмешательство школы в дело
воспитания? Ужели можно отделять воспитание от ученья, особенно
первоначального, когда воспитательный элемент вносится в молодые умы даже и в
высших школах?" (Примеч. Л. Н. Толстого.)
Есть много слов, не имеющих точного определения, смешиваемых одно с
другим, но вместе с тем необходимых для передачи мыслей, - таковы слова:
воспитание, образование и даже обучение.
Педагоги никогда не признают различия между образованием и воспитанием, а
вместе с тем не в состоянии выражать своих мыслей иначе, как употребляя слово:
образование, воспитание, обучение или преподавание. Необходимо должны быть
раздельные понятия, соответствующие этим словам. Может быть, есть причина,
почему мы инстинктивно не хотим употреблять эти понятия в точном и настоящем
их смысле; но по
