Толстой Лев Николаевич - Три Старца
Л.Н.Толстой
ТРИ СТАРЦА
А молясь, не говорите лишнего, как язычники: ибо они думают, что в
многословии своем будут услышаны. Не уподобляйтесь им: ибо знает отец ваш, в
чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у него.
(Матф. VI, 7, 8)
Плыл на корабле архиерей из Архангельска-города в Соловецкие. На том же
корабле плыли богомольцы к угодникам. Ветер был попутный, погода ясная, не
качало. Богомольцы - которые лежали, которые закусывали, которые сидели
кучками - беседовали друг с дружкой. Вышел и архиерей на палубу, стал ходить
взад и вперед по мосту. Подошел архиерей к носу, видит, собралась кучка
народа. Мужичок показывает что-то рукой в море и говорит, а народ слушает.
Остановился архиерей, посмотрел, куда показывал мужичок: ничего не видно,
только море на солнце блестит. Подошел поближе архиерей, стал прислушиваться.
Увидал архиерея мужичок, снял шапку и замолчал. Увидал и народ архиерея, тоже
сняли шапки, почтенье сделали.
- Не стесняйтесь, братцы, - сказал архиерей. - Я тоже послушать подошел,
что ты, добрый человек, рассказываешь.
- Да вот про старцев нам рыбачок рассказывал, - сказал один купец
посмелее.
- Что про старцев? - спросил архиерей, подошел к борту и присел на ящик. -
Расскажи и мне, я послушаю. Что ты показывал?
- Да вот островок маячит, - сказал мужичок и показал вперед в правую
сторону. - На этом самом островке и старцы живут, спасаются.
- Где же островок? - спросил архиерей.
- Вот по руке-то моей извольте смотреть. Вон облачко, так полевее его
вниз, как полоска, виднеется.
Смотрел, смотрел архиерей, рябит вода на солнце, и не видать ему ничего
без привычки.
- Не вижу, - говорит. - Так какие же тут старцы на острове живут?
- Божьи люди, - ответил крестьянин. - Давно уж я слыхал про них, да не
доводилось видеть, а вот запрошлым летом сам видел.
И стал опять рассказывать рыбак, как ездил он за рыбой, и как прибило его
к острову к этому, и сам не знал, где он. Поутру пошел ходить и набрел на
земляночку и увидал у земляночки одного старца, а потом вышли и еще два;
покормили и обсушили его и помогли лодку починить.
- Какие же они из себя? - спросил архиерей.
- Один махонький, сгорбленный, совсем древний, в ряске старенькой, должно,
годов больше ста, седина в бороде уж зеленеть стала, а сам все улыбается и
светлый, как ангел небесный. Другой ростом повыше, тоже стар, в кафтане
рваном, борода широкая, седая с желтизной, а человек сильный: лодку мою
перевернул, как ушат, не успел я и подсобить ему, - тоже радостный. А третий
высокий, борода длинная до колен и белая как лунь, а сам сумрачный, брови на
глаза висят, и нагой весь, только рогожкой опоясан.
- Что ж они говорили с тобой? - спросил архиерей.
- Все больше молча делали, и друг с дружкой мало говорят. А взглянет один,
а другой уж понимает. Стал я высокого спрашивать, давно ли они живут тут.
Нахмурился он, что-то заговорил, рассердился точно, да древний маленький
сейчас его за руку взял, улыбнулся, - и ватих большой. Только сказал древний
"помилуй нас" и улыбнулся.
Пока говорил крестьянин, корабль еще ближе подошел к островам.
- Вот теперь вовсе видно стало, - сказал купец. - Вот извольте посмотреть,
ваше преосвященство, - сказал он, показывая.
Архиерей стал смотреть. И точно, увидал черную полоску - островок.
Посмотрел, посмотрел архиерей и пошел прочь от носу к корме, подошел к
кормчему.
- Какой это островок, - говорит, - тут виднеется?
- А так, безыменный. Их много тут.
- Что, правда, - говорят, - тут старцы сп
