Трусов Сергей - Бегство
Сергей Трусов
Бегство
Когда в разгар отпусков к вам на работу прибывает новое оборудование, а
осенью ожидается комиссия из министерства,- грандиозные планы на лето
приказывают долго жить.
Ты ждал июня, и он пришел. За окнами буйствует солнце, где-то шумит море,
по вечерам стрекочут цикады, а в глубине пальмовых аллей целуются
влюбленные. Ты же, пыхтя от натуги и обливаясь потом, таскаешь с этажа на
этаж тяжеленные ящики. В конце концов, начинает казаться, что это лето в
твоей жизни последнее, и вслед за ним наступит бесконечная зима с
трескучими злыми морозами. Нимб мученика слепит глаза, и ты видишь в
повседневных заботах то, чего в них нет. Наделяешь ящики разумом и
начинаешь их крыть почем зря.
Жажда перемен превращает тебя в шагающую заводную куклу, которая, даже
натолкнувшись на стену, продолжает перебирать ногами. Когда выясняется,
что ящик с программной документацией прибудет позже и программисту делать
пока нечего,- ты идешь к начальнику. Под напором твоих слов он молчит,
хмурится, тяжело дышит, а затем говорит "ладно" и отпускает на неделю.
Стена отступает.
Ты приходишь домой и не знаешь куда себя деть. В патетическом приступе
собираешь рюкзак, мужественно сомкнув губы и мысленно повторяя: "Бежать!".
Электричка уносит тебя из города, и через несколько остановок ты
углубляешься в лес в надежде отдохнуть от них всех.
Ты убежал.
* * *
Шел третий день добровольного отказа от благ цивилизации. С рюкзаком за
плечами я топал по лесной тропинке и с удовольствием ощущал, как мои ноги
пружинисто отталкиваются от земли. Голова была полна свежих впечатлений,
умных мыслей, и с непривычки слегка гудела. Я спешил, опасаясь, что, если
остановлюсь и расслаблюсь, оставшиеся дни пролетят незаметно.
Поначалу мне часто попадались дачные строения и собиратели грибов и ягод.
Я ускорял темп, стараясь достичь безлюдных мест. Желание хоть немного
побыть отшельником - Робинзоном или Зверобоем - таилось во мне всегда.
Кроме того, я надеялся встретить Неведомое, но до сих пор ничего подобного
не встретил.
Лишь в конце третьего дня я оказался в настоящем лесу. Высоченные сосны
скрывали солнце, и внизу было сумрачно. Чаща, бурелом, густой папоротник и
заросшие мхом валуны.
Потом лес поредел, и, взобравшись на пригорок, я увидел болото. Оно
тянулось далеко и упиралось в частокол деревьев. Еще дальше виднелись
синеватые холмы. Пытаться обойти неожиданное препятствие было
бессмысленно. Возвращаться назад тоже не хотелось. Время близилось к
вечеру, и мне не улыбалось продираться сквозь завалы, которые я только что
преодолел. Походив взад-вперед, я обнаружил ровную сухую поляну.
Через час поляна моими усилиями приобрела вполне обжитой вид. Пламя костра
облизывало закопченный котелок, и я вновь поднялся на пригорок, чтобы
получше рассмотреть болото.
Быстро темнело. Солнце превратилось в багровый диск, иссеченный полосками
облаков. Диск опускался куда-то за край земли, поджигая небо и лес. Стволы
мертвых деревьев, торчащие над трясиной, обугливались на глазах.
Я отступил. Гамма цветов подействовала на меня угнетающе, и я пожалел о
выборе места для ночлега. В то же время мне подумалось, будто я нашел то,
что искал. Неведомое, чем бы оно ни было, коснулось этих мест.
Поужинав, я забрался в палатку. Полчища комаров, казалось, не кормились с
момента рождения. Несколько раз я выбирался наружу и просовывал в свое
убежище тлеющую головешку. Жалкие эти потуги лишь раззадорили кровопийц, и
я избрал тактику измора. Набр
