Файбусович Геннадий - Марципанов, Или 1001-Й Научно-Фантастический Рассказ
Геннадий Файбусович
Марципанов, или 1001-й научно-фантастический рассказ
Чем только не занимаются люди!
И.Ильф, Е.Петров. "Золотой теленок"
Раз в неделю, по пятницам, Марципанов ездил на свидание к _ней_. Садясь
в турбопоезд на Савеловском вокзале. Марципанов словно не замечал толпы,
не чувствовал толкавших его кулаков и локтей, не обижался, когда наступали
ему на ноги. Битых полтора часа, под гроздьями сумок и сеток, притиснутый
к окну, он смотрел на летящие мимо поля, перелески, шлагбаумы - и ничего
не видел. Всю дорогу он неотступно думал о ней, только о ней.
И сегодня все было, как всегда.
С тем же остановившимся взглядом, точно завороженный. Марципанов встал,
протянул руку за авоськой; тремя минутами позже он съехал по непросохшему
лентоходу с платформы. Миновал почту, ларек, трасформаторную будку.
Обогнул дачу с верандой, где знакомый пенсионер по обыкновению ковырялся в
домашнем радиотелескопе. Дождь начал накрапывать снова. Марципанов не
замечал его.
В сумерках, подходя к своей даче, Марципанов никого не встретил. И
прекрасно: не надо здороваться. Он нацелился прыгнуть через кювет, но
поскользнулся и с трудом выбрался, отряхивая полы плаща. Поправил видавшую
виды шляпу. Воровато скрипнул калиткой.
_Она_ ждала его. В полутьме поблескивали ее никелированные панели.
Темно светились циферблаты. Она была прекрасна.
Убедившись, что никто в его отсутствие не заглядывал в сарай,
Марципанов поспешил по мокрой тропинке к крыльцу. Войдя в дом, вытряхнул
из сетки на стол содержимое. Разлезшиеся бумажные кульки с харчами не
портили впечатления от обстановки. Напротив, они гармонировали с ней. В
комнате изобретателя царил хаос, чтобы не сказать хуже.
Почему-то так получается, что великие люди проводят лучшую часть своей
жизни в ничтожестве, одеваются в рубище или в крайнем случае в плащ,
заляпанный глиной, покупают на обед ливерную колбасу и ополаскивают
стаканы только накануне очень больших праздников. Говорят, Бетховену всю
домашнюю обстановку заменял рояль, выполнявший одновременно роль стола: на
нем покоились остатки трапезы, письма кредиторов, старые чулки и, между
прочим, партитура Девятой симфонии с хором на слова Шиллера.
На рабочем столе Марципанова стояла банка с синтетическими бычками в
томатном соусе. Тут же валялись раскрытая бритва, сапожная щетка и патрон
с таблетками витамина "Щ" (улучшает умственные способности, укрепляет
память, способствует росту больших полушарий и скорейшему выпадению
волос). Под столом лежали рукописи... Этот сиротско-холостяцкий натюрморт
более или менее удачно дополняли гора окурков, явно превысившая
грузоподъемность пепельницы, справочник алгоритмов и ветхая библия,
раскрытая на том месте, где говорится об убийстве Авеля.
От Книги Бытия взгляд стороннего наблюдателя естественно обратился бы к
книжным полкам; здесь угадывалась некая система, но какая-то странная.
Солидные тома векторных исчислений, линейных и рекурсивных функций
неожиданно перемежались с сомнительными сочинениями базарных романистов. С
обложек фантастических повестей в космическую бездну устремлялись
звездолеты, планетоходы, астровозы и галактические дроги. Невинные
развлечения ученого отшельника, услада его короткого досуга!
Жуя ливерную колбасу, Марципанов уселся за стол, движением локтя
отодвинул в сторону житейский хлам и житейскую суету. Воцарилась тишина,
подчеркнутая мерным стуком хозяйкиных цезиевых ходиков. И целых три часа
рука мыслителя покрывала рядами значков и цифр замы
