Федоровский Евгений - Из Жизни Облаков
Евгений ФЕДОРОВСКИЙ
ИЗ ЖИЗНИ ОБЛАКОВ
Повесть
Когда мы встречались с Ариком, нам приходила на память одна и та же
сценка из давнего прошлого. Мы вспоминали наше авиационное училище,
которое хоть и поманило небом, но не связало кровным родством... Я слышу
откуда-то издалека свою фамилию, произнесенную скрипучим голосом. В бок
упирается острый локоть Арика. Сделав над собою усилие, возвращаюсь из
сладкой дремы в горькую реальность. Веки жжет от недосыпа, на щеке - рубец
от кулака, подложенного под голову. Поднимаюсь и обалдело гляжу в ту
сторону, где сидит подполковник Лящук, он же Громобой.
- Милости прошу, - притворно-ласково изрекает Громобой.
Два наряда вне очереди мне уже обеспечены - это я понимаю еще до
того, как подхожу к доске и уныло рапортую, что к ответу готов.
"К ответу готов" - так требовалось докладывать по уставу. На самом же
деле я ничегошеньки не знал. Вернувшись из караула, полчаса долбил
морзянку, на самоподготовке зубрил теорию полета, матчасть, навигацию,
аэродинамику, оставляя на потом метеорологию - науку путаную, трудно
поддающуюся заучиванию и вообще, по нашему разумению, бесполезную.
Другого мнения придерживался подполковник Лящук, терзавший нас
премудростью атмосферных фронтов и циклонов, турбулентных потоков, туманов
и гроз, типами облаков в небесах.
Нахмурив совиные брови, Громобой роется в памяти, ищет вопрос
позаковыристей. Нашел! Глаза искрят радостью.
- Что такое состояние окклюзии?
Я тупо смотрю на него.
За передним столом ерзает отличник Калистый, выказывает готовность
отвечать. Но остальные смотрят на меня с состраданием, радуясь в то же
время, что сегодня не они, а я попал под колпак Громобоя. Подсказывать
никто не решается - у подполковника уши, словно локаторы, нацелены на
класс. Лишь Арик с уютного последнего ряда пытается подсказать знаками,
клацает зубами, волнообразно планирует рукой.
- Это когда холодный воздух падает на теплую землю... Нет! Теплый на
холодную...
Громобой видит невразумительные потуги Арика, но кивает Калистому.
Тот вскакивает и на едином выдохе отбивает с частотой скорострельного
пулемета ШКАС:
- Окклюзия циклона - вытеснение теплого воздуха в высокие слои
атмосферы холодным воздухом. Сопровождается образованием слоисто-кучевых,
кучево-дождевых, высокослоистых и перистых облаков. Грозит туманами,
моросью, болтанкой, грозами, обледенением!
Удовлетворенно кивнув, Лящук старательно выводит в журнале Калистому
пятерку, мне - двойку, Арику - тоже двойку:
- Доложите старшине о соответствующем количестве баллов.
Арик сунулся было: "Мне-то за что?!" Но вовремя умолк. Громобой,
рассвирепев, может поставить и единицу. О ней пришлось бы докладывать
самому командиру эскадрильи майору Золотарю, а тот был скор на расправу.
Лучше уж порадовать старшину. Ему теперь не надо ломать голову, кого
назначать в наряд. Контрольно-пропускной пункт нам не доверят, в карауле
были только что, прямая дорога - на кухню. Там станем рубить прелые
осиновые чурки, выковыривать глазки из картошки после машинной чистки,
чистить котлы величиной с царь-колокол...
Следующий урок метеорологии через три дня. Успеем оклематься.
Мы ненавидели метеорологию так, как можно ненавидеть кровного врага.
Переводили нас с курса на курс лишь благодаря тому, что мы успевали по
другим предметам, и начальнику УЛО*, очевидно, приходилось уговаривать
Громобоя ставить нам переходную тройку.
_______________
* Учебно-летный отряд.
Закончив училище и попав в полк, который перегоня
