Федотов Сергей - Не В Своей Тарелке
Сергей Федотов
НЕ В СВОЕЙ ТАРЕЛКЕ
В ночь со вторника на среду Андрею Ивановичу Сажину приснился сон. Будто бы
едет он по проселочной дороге в телеге. Запряжена пара вороных. Осень.
Солнышко светит. Обочь дороги тянется тайга - зеленые ели и рыжие
лиственницы. С берез и осин осыпаются желтые и алые листья. И выезжает
будто бы Андрей на поляну, а посередине ржавая куча металлолома. И стоит
мужик с нивелиром, на искореженные куски железа смотрит. Принялся Сажин его
расспрашивать, как проехать к гостинице, а тот отвечает, что таковой для
приезжих пока нет, он-де дорогу еще не спроектировал.
- Всегда у нас так, - подосадовал Андрей, - то гостиниц нет, то дороги не
проложены..." От огорчения на российское разгильдяйство и бездорожье Сажин
проснулся. Вспомнил, что сон на среду считается вещим, и полез в плохо
отпечатанную книжонку "Миллион снов", купленную недавно в газетном киоске.
Хотел узнать значение телеги и раскрыл на страницах "Т". "Табельдот, -
прочел он. - Угощаемым быть за обеденным столом - приятную беседу".
- Какой такой табельдот? - возмутился Андрей. - И какая сволочь, интересно,
способна его во сне увидеть?
Взгляд его скользнул вниз по странице. "Телегу, - прочитал. - Видеть ее -
болезнь; ехать на ней - смерть; видеть катящуюся - примирение тяжущихся".
- Не помру ли я на днях? - усмехнулся Сажин и принялся искать оглобли, но
не нашел. Вспомнил, что оглобля была одна, установленная по центру телеги.
Догадался неизвестно как, что это называется дышлом. Тем самым, которое
куда не поверни, туда и выйдет. "Дышло, - нашел он. - Припрячься к нему -
знак странного случая".
- Когда это я к дышлу припрягался? Да и возможно ли? Самому башку в хомут
совать, что ли? Чушь какая!
"Дорога избитая, - отыскал он, - потерю; кривая - печаль. Входить в лес -
внезапный страх. Ельник - неприятность. Листья древесные, падающие -
потерю. Березу видеть предвещает радость. Железо видеть в кусках - прибыль.
Инженер (только не французского общества железных дорог, а так себе
инженер, как инженер, производящий нивелировку) - знак, что вы будете иметь
случай проехаться по шоссейной дороге. Гостиницу для приезжающих - дальний
по России, а через то крайне неудобный и неприятный путь".
"А разве бывают не для приезжающих? - удивился Андрей. - Местным-то
гостиницы ни к чему. И откуда возьмется дорога через всю Россию? Разве что
в командировку пошлют. Но кто станет посылать простого инженера КБ, вовсе
не французского общества железных дорог и не работника совместного
предприятия? Никуда не посылали, разве что на фиг, а завтра-послезавтра и
туда не смогут: у меня три дня отгулов. А с инженером забавно... Он не
француз был, раз отвечал по-русски. Это был именно так себе инженер,
производящий нивелировку. И выпадет, значит, мне ехать сегодня по шоссе...
Это уж точно, поеду на дачу. Нужно картошку выкопать и в погреб засыпать. А
остальные предсказания противоречат сами себе: то печали и потери, то
радости и прибыли..."
Сажин хотел уже зашвырнуть книжонку куда подальше, но вдруг вспомнил про
телегу, ехать в которой означало смерть. Стало как-то тревожно. Надо за
рулем быть повнимательней, решил он. Успокоила мысль, что в предсказании не
уточнялось - кому именно предстоит умереть.
- Глупости все это, - сказал себе Сажин и отправился завтракать.
Был он тридцатипятилетним холостяком, служил так себе инженером на
глиноземном заводе. Садовый участок, старенький "Москвич" и двухкомнатная
хрущеба остались ему в наследство от
