Фрунзэ Михаил - Единая Военная Доктрина И Красная Армия
М. Фрунзэ
ЕДИНАЯ ВОЕННАЯ ДОКТРИНА И КРАСНАЯ АРМИЯ
Одним из наиболее важных вопросов, приковывающих внимание нашей
современной военной мысли, является вопрос о так называемой "единой
военной доктрине".
Предметом оживленного обсуждения служил он в статьях, помещенных рядом
военных специалистов на страницах ныне уже не существующего журнала
"Военное Дело", к нему же вплотную подходит мысль армейских работников, о
чем свидетельствуют протоколы многих военных совещаний, посвящавшихся
вопросам реорганизации Красной армии.
Все это говорит о наличии глубокого теоретического и практического
интереса, возбуждаемого данным вопросом. Но, к сожалению, дальше простого
интереса дело вперед пока не двинулось, ибо до сих пор мы не только не
имеем попыток систематизации учений о нашей военной доктрине, но и самое
содержание этого понятия является в достаточной степени смутным и
неопределенным.
Характерна в этом отношении та разноголосица мнений и взглядов, которая
обнаружилась в статьях наших военных специалистов. Вышло буквально по
пословице:
"сколько голов, столько и умов". По признанию крупнейших представителей
военного мира оказалось, что никаких определенных взглядов у нашего
старого генерального штаба по этому основному вопросу военной теории не
существует и, даже более того, - нет ясного представления, в чем
собственно состоит сам вопрос, нет умения правильно поставить его.
Этот факт, говорящий прежде всего о крайней скудости
военно-теоретического багажа, доставшегося нам в наследство от старой
армии, способен навести на грустные размышления и по поводу наших
дальнейших попыток в этом направлении. И надо признать, что некоторая доля
основательности опасений подобного рода, несомненно, есть, но только все
же известная доля.
Надо вспомнить ту общественно-политическую обстановку, в которой
развивалась и работала до времен революции военная мысль. Вспомнить, что в
атмосфере полицейско-самодержавного строя, с его подавлением всякой
общественной и личной инициативы, на фоне общей экономической и
политической отсталости, с крайней рутиной навыков и взглядов во всех
сферах общественной деятельности, конечно, не могло быть и речи о каком-то
широком научном творчестве.
Все эти уродливости особенно ярко сказывались в постановке нашего
военного дела, где беспощадно пресекалась в корне пытливая мысль и
подрезалась инициатива.
Поэтому объективно никто не может ставить в вину старому генеральному
штабу той растерянности и беспомощности, которые обнаруживаются по ряду
вопросов. Тем не менее факт остается фактом и считаться с ним приходится
всем тем, кому дороги интересы дальнейшего развития и укрепления военной
мощи советской республики.
Мы думаем, что на основе вновь создающихся общественных отношений в
обстановке, не только позволяющей, а прямо требующей от каждого честного
гражданина выявления максимальной энергии и инициативы, сумеет быстро
развиться и окрепнуть и наша военно-теоретическая мысль. Думаем, что среди
старого генерального штаба найдется не мало работников, способных совлечь
со своего духовного "я" одежды ветхого Адама, не могущего мыслить иначе,
как в пределах привычных представлений и узких рамок буржуазного
мировоззрения, с его духом мещанской тупости и косности.
В этой способности стряхнуть с себя остатки старой рутины, разобраться
в сложности происходящих вокруг нас явлений, стать на точку зрения
выдвигающихся на арену жизни новых общественных классов, заключается
основное условие плодот
