Хулин Анатолий - Дедлайн (Фрагмент)
Анатолий Хулин
Дедлайн (фрагмент романа)
1. Сам и сел. Кусок первый.
Ну, что тут скажешь? Сидишь, как старый еврей или молодой пидор - и
стучишь. Да еще и вздыхаешь самодовольно - дескать, как тяжело. Можно
подумать, кому-нибудь это надо, кроме тебя самого. Все эти буквенные штампы
- плюс на крови, да плюс под наркотой. Даже если и не под наркотой - можно
ведь запросто и не вспомнить, кому это вообще может быть интересно? Букеру,
разве что - да и то, пошел он на хер. Раз уж тебе самому нужен хороший роман
- так, значит, сам и сел. Букв не экономить, короче.
Что лучше - стоять, хотя бы с почти убитым маячком, на границе небытия,
посмеиваться, наблюдая толпу свиней, совершающих медленный недоуменный
оверштаг у обрыва, а ты поплевываешь себе за спину, прихлебываешь пивцо и
горланишь песняки - или лучше быть одной из этих свиней? Человеку, к
сожалению, выбирать не приходится. Его просто туда пододвигают - и все, а
если не встанешь в полный рост с бутылочкой, почти убитым маячком, и как
следует поплевав за оба плеча, встанешь во весь нечеловеческий буддистский
рост - сметут и даже не заметят. Потому что для них-то, для свиней, и
обрыва-то никакого нет. А для тебя он - единственная реальность. Так и было
всегда - чего об этом набивать лишний раз? Мастеров хватает. Ты, сам,
дескать, давай - чего знаешь и как надо. На то тебе и фамилия такая
досталась - чего ж теперь поделать, кроме самого-самого
наиглавненаиглавнейшего? Наинаглейшего. С лучшей стороны. Без оговорок!
- Да, - вздыхаешь снова, - Возможно, что и не получится. Сик, как
говорится, транзит. Общее переутомление от приспособленчества к глупой
сансаре...
Нет - ну не мудило ли? А еще - суперэго, суперэго...
Ладно. Начнем, например, с сегодняшнего телефонного разговора с моим
так называемым издателем. Итак - четверг, ранняя осень, бесконечно паскудный
христианский миллениум. Сижу в конторе на Пятницкой, заведую отделом
информационного планирования центральной псевдополитической радиостанции
"Русь". Выборы давно кончились - а нас, которые при кремлевском штабе, все
никак не разгонят. Доскребаем бабки по сусекам - думаем, куда бы поспокойней
отвалить. В стране бардак - так что идей никаких. Да и с деньгами наверняка
всех уже кинули - за ними станется. За что я их еще слегка по-человечески
воспринимаю? Геббельсы из Урюпинска. Да нет, нет гнева никакого - какой там
может быть гнев? Смиренье, разве что.
"Да... - думаю сам собой, - Пора, братишка, в творчество обратно
возвращаться. В его большие формы. Вневременные, так сказать. Хэмингуевина,
там, тарковщина. Апокалипсис нау..."
Тут спецкорр Кокоткин, тупо пьяный третьи сутки, спрашивает:
- А ты чего, Толька, пригорюнился? В Чечню, никак, собрался? А, Хулин?
Вот урод!
- Типун тебе на язык, - говорю ему после паузы и с усмешкой, - Тебя,
Вася, как при Бендерах контузило, так лучше бы ты рта не открывал. Опять,
небось, свой "Букет Молдавии" хлестал, без закуси? Филолог из астрала...
- С фэ-эс-бэшниками, - подтверждает Вася, - Какая у них закусь, кроме
самого черта?! Кстати о "Букете Молдавии"... Ты знаешь, я все больше
перехожу на красный... Сам не знаю, почему. Минуя розовый, заметь, старик!
Почему бы это?
- Будешь переходить на красный, долго не проживешь... - говорю я ему и
утыкаюсь в монитор. Надо найти этот хренов последний вариант концепции указа
об информационной безопасности. Обложили, черти - ни в сказке сказать, ни
пером описать неохота. Вот ты какой, похмелье свободы - даже с Кокоткин
