Цветаева Марина - Мои Службы
Марина Цветаева
Мои Службы
ПРОЛОГ
Москва, 11-го ноября 1918 г.
- Марина Ивановна, хотите службу? Это мой квартирант влетел, Икс,
коммунист, кротчайший и жарчайший.
- Есть, видите ли, две: в банке и в Наркомнаце... и, собственно говоря
(прищелкивание пальцами)... я бы, со своей стороны, Вам рекомендовал...
- Но что там нужно делать? Я ведь ничего не умею.
- Ах, все так говорят!
- Все так говорят, я так делаю.
- Словом, как вы найдете нужным! Первая - на Никольской, вторая здесь,
в здании первой Чрезвычайки.
- Я:-?!
- Он, уязвленный
- Не беспокойтесь! Никто вас расстреливать не заставит. Вы только
будете переписывать.
Я: - Расстрелянных переписывать?
Он, раздраженно: - Ах, вы не хотите понять! Точно я вас в чрезвычайку
приглашаю! Там такие, как вы, и не нужны...
Я: - Вредны.
Он: - Это дом Чрезвычайки, Чрезвычайка ушла. Вы наверное знаете, на
углу Поварской и Кудринской, у Льва Толстого еще... щелк пальцами)... дом...
Я: - Дом Ростовых? Согласна. А учреждение как называется?
Он: - Наркомнац. Народный Комиссариат по делам национальностей.
Я: - Какие же национальности, когда Интернационал?
Он, почти хвастливо: - О, больше, чем в царские времена, уверяю вас!..
Так вот. Информационный отдел при Комиссариате. Если вы согласны, я сегодня
же переговорю с заведующим. (Внезапно усомнившись) - Хотя, собственно
говоря...
Я: - Постойте, а это не против белых что-нибудь? Вы понимаете...
Он: - Нет, нет, это чисто механическое. Только, должен предупредить,
пайка нет.
Я: - Конечно, нет. Разве в приличных учреждениях?..
Он: - Но будут поездки, может быть, повысят ставки... А в банк вы
решительно отказываетесь? Потому что в банке...
Я: - Но я не умею считать.
Он, задумчиво: - А Аля умеет?*
Я: - И Аля не умеет.
Он: - Да, тогда с банком безнадежно... Как вы называете этот дом?
Я: - Дом Ростовых.
Он: - Может быть, у вас есть "Война и мир"? Я бы с удовольствием...
Хотя, собственно говоря...
Уже лечу, сломя голову, вниз по лестнице. Темный коридор, бывшая
столовая, еще темный коридор, бывшая детская, шкаф со львами... Выхватываю
первый том "Войны и мира", роняю по соседству второй том, заглядываю,
забываю, забываюсь...
-----
- Марина, а Икс ушел! Сейчас же после вашего ухода! Он сказал, что он
на ночь читает три газеты и еще одну легкую газетку и что "Войну и мир" не
успеет. И чтобы вы завтра позвонили ему в банк, в 9 часов. А еще, Марина
(блаженное лицо), он подарил мне четыре куска сахара и кусок - вы только
подумайте! - белого хлеба!
Выкладывает.
- А что-нибудь еще говорил, Алечка?
- Постойте... (наморщивает брови)... да, да, да! Са-бо-таж... и еще
спрашивал про папу, нет ли писем. И такое лицо, Марина, сделал... гримасное!
Точно нарочно хотел рассердиться... -------- 13-го ноября (хорош день для
начала!). Поварская, дом 1р. Соллогуба, "Информационный отдел Комиссариата
по делам Национальностей".
----------------
* Але 4 с половиной года (примеч. М. Цветаевой).
Латыши, евреи, грузины, эстонцы, "мусульмане", какие-то Мара-Мара",
"Эн-Дунья", - и все это, мужчины и женщины в кацавейках, с нечеловеческими
(национальными) носами и ртами. А я-то, всегда чувствовавшая себя
недостойной этих очагов (усыпальниц!) Рода. (Говорю о домах с колонистами и
о своей робости перед ними.)
---------
14-го ноября, второй день службы.
Странная служба! Приходишь, упираешься локтями в стол (кулаками в
скулы) и ломаешь себе голову: чем бы таким заняться, чтобы время прошло?
Когда я прошу у заведующего работы, я зам
