Чарская Л А - Чародей Голод
Лидия Алексеевна Чарская
Чародей Голод
Широко раскинулись огромные палаты именитого боярина Коршуна. Богат и
знатен боярин. Много у него всякого добра казны в больших укладках и ларцах
напрятано. Много тканей, бархата, парчи, мехов собольих да куньих да камней
самоцветных и зерен жемчужных схоронено под крышками тяжелых кованых сундуков.
По всему дому, неслышно скользя, снуют челядинцы (слуги) боярина. Много их у
него. И все-то они сыты, одеты и обуты. Для всех их много хлеба и всякой снеди
в амбарах и кладовых боярских припасено.
Любит боярин вокруг себя видеть сытые, довольные, радостные лица. И чтобы
довольны были своей жизнью слуги боярские, чтобы радостно улыбались их лица и
чтобы восхваляли они своего боярина честь честью, ничего для них Коршун не
жалеет.
Кушайте, мол, сладко, пейте досыта!
Кушает вволю боярин, кушает и челядь его пироги подовые, масляные, всякую
живность, курей да уток, пьет пиво да брагу, мед да вина заморские с боярского
стола вдоволь, досыта.
А чтобы сытно кушать да вкусно пить боярину Коршуну, его семье и челяди,
собирает боярин дань со своих мужиков, которых ему давно с вотчинами пожаловал
батюшка царь. Мужики до пота лица трудятся, хлебушка нажнут, обмолотят, смелют
и боярину Коршуну шлют; и пряжи всякой посылают, и полотна.
И живет боярин трудами своих мужиков-работников, живет припеваючи. Только
однажды послал гонцов боярин по своим вотчинам и деревням, чтобы собрать с
мужичков обычную дань, а гонцы встревоженные и взволнованные назад воротились.
- Ничего не привезли тебе, боярин! В твоих деревнях Чародей Голод
поселился. Он там хозяйничает, - говорят ему. - Из-за него в этот раз ничего
от мужиков твоих получить нам не пришлось.
Крут был нравом, вспыльчив боярин Коршун.
- Какой такой Чародей, - кричит, - какой такой Голод? Знать его не знаю,
ведать его не ведаю! Чтобы было мне все по-прежнему: и мука, и полотно, и
пряжа, все, чем мне мужики мои до сих пор челом били!
Испугались боярские гонцы хозяйского гнева. Стоят ни живы, ни мертвы перед
боярином. Дрожат, трясутся.
- Ничего, боярин-батюшка, поделать нельзя, - снова лепечут. - Засел
крепко-накрепко в твоих деревнях Чародей Голод, всеми мужиками твоими
распоряжается, словно в тисках их держит, поля их сушит, коровушек и лошадей
губит. Скоро до самих мужиков доберется!
- Ой ли? - гаркнул боярин. - Ой ли? Неужто ж так силен и могуч Чародей
Голод?
- Очень могуч, боярин-батюшка! - отвечают насмерть перепуганные гонцы.
- Так могуч, что и не победить мне его? - еще пуще того рассвирепев,
спрашивает боярин.
Слуги молчат, трясутся от страха и чуть слышно шепчут:
- Очень могуч Чародей Голод!
- А когда так, - совсем уже разгневался боярин, - когда так, то я знаю,
что сделаю. Гей, люди! Готовьтесь в путь, запрягайте сани, собирайтесь в
дальнюю дорогу! Побольше всякой снеди с собой берите! Хочу Чародея Голода
сыскать, на бой его вызвать и побороть его, негодного! И жену-боярыню, и детей
моих возьму с собою - пусть посмотрят, как боярин Коршун с Чародеем Голодом
бороться будет.
Поднялась суматоха в боярском доме. Засуетились слуги, засуетилась
дородная хозяйка-боярыня. Забегали дети хозяйские. Все в путь готовятся,
снаряжаются.
На кухне боярской дым коромыслом стоит: пироги да яства разные для дороги
готовят, хлеб да разные припасы на возы да телеги складывают, бочки брагою и
вином наполняют, чтоб для всех хватило.
Шутка ли, всем домом в путь подняться! Поднялись, однако. Тронулись.
Перед боярскими санями гонцы
