Шалимов Александр - Неудачный Эксперимент
Александр Шалимов
НЕУДАЧНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
Научно-фантастический рассказ
Это началось всего за несколько дней до его смерти... А
впрочем, можно ли утверждать, что он умер, если я... Он,
я... Всегда начинаю путаться, когда думаю об этом. Профессор
Жироду без колебаний согласился на этот эксперимент... ^
Так, по крайней мере, теперь утвержают. Вероятно, он почувс-
твовал, что скоро конец...
Профессор Ноэль Жироду - это я... То есть он был мной -
до того, как умер. Или, точнее, я стал им после его смерти.
Черт, это трудно объяснить! Во всяком случае, мы с ним - не
совсем тождество. Хотя бы потому, что он... Он был, как все
они - за стенами лаборатории... А впрочем, не совсем, как
они. Он был умнее их. Ну, а я, сами понимаете... Мой мир ог-
раничен четырьмя стенами, аппаратурой, приборами. Можно даже
сказать, что я - часть всего этого... Главная, конечно. Са-
мая главная. И еще одно: когда я начал осознавать себя, он
еще жил, чувствовал, думал. Я становился им, и в то же время
что-то нас разделяло. Его мысли мешали мне, иногда даже
раздражали, не давали сосредоточиться...
Последние часы он думал только о смерти. Он все больше
боялся... Смешно! Великий Жироду! Он так и не смог - или не
захотел - понять, что в моем лице приобретает истинное бесс-
мертие. Из этого я заключаю, что и он не ставил между нами
знака равенства.
Помню, как лаборант Джуд Асперс, дежуривший при нас в
последнюю ночь, пытался успокоить его.
- В сущности, вам нечего волноваться, дорогой профессор,
- сказал Джуд, - когда это случится, вы все равно останетесь
с нами. Вот, - он указал на меня, - у вас теперь, хи-хи,
вечная оболочка, и, следовательно...
Ноэль не дал ему кончить.
- Боже мой, какой вы кретин, Джуд, - прохрипел он, зады-
хаясь, - как я терпел вас столько лет...
И он вдруг вспомнил про единицу, которую следовало вле-
пить Джуду еще во втором семестре. Тогда в науку пришло бы
одним остолопом меньше. Он стал думать о единицах, которые
не поставил. Бедный Ноэль! Они теснили его, эти единицы. Не
давали дышать.
Он приподнялся, прошептал:
- Перо, скорей перо!.. Я впишу их все... всем!.. И себе
тоже. Зачем мне понадобилось все это?! Скорей перо...
Джуд побежал за пером. Когда он вернулся, профессор был
уже мертв. Ну, не совсем, конечно. Только тело.
Теперь понимаете?.. Это наглое вранье, что последние мыс-
ли Ноэля Жироду были о формуле, которую он искал всю жизнь.
Он давно перестал думать об этой формуле. Она его меньше
всего интересовала... А перо, обыгранное в стольких коррес-
понденциях и очерках!.. Последнее желание великого Ноэля Жи-
роду! Он всего-навсего хотел поставить единицу болвану Джуду
и другим. И даже себе самому... То есть мне... В этом, ко-
нечно, не было логики. Мне-то за что? Вполне естественно, я
пока молчу об этом и не мешаю дураку и выскочке Джуду Аспер-
су плести чепуху о последних часах смертной жизни бессмерт-
ного Ноэля Жироду. Бессмертного! Ха-ха... Бессмертие - мой
удел. Но на пороге бессмертия не совсем удобно признаваться,
что ты, в сущности, тоже олух из того самого букета, что и
Джуд Асперс... Черт бы побрал этого Ноэля!
Пока я делаю вид, что занят поисками злополучной формулы.
Я продумываю ее варианты по шесть часов ежедневно, исключая
праздники и некоторые предпраздничные дни. Шесть часов в
сутки я отдыхаю. Нечто вроде сна при усиленном кислородном
режиме. Это способствует регенерации мозгового вещества.
Шесть часов-мое право. Так записано в завещании Ноэля - шес-
тичасовой р
