Ширянов Баян - Монастырь (Книга 1)
Баян Ширянов
МОНАСТЫРЬ
Книга 1
ГЛАВА 1.
Утро с трупом.
1.
Прапора.
Во втором часу ночи появились клочья тумана. А к четырём - плотная белёсая
пелена накрыла двор старого монастыря. Лучи двух мощных прожекторов,
которые должны были освещать монастырский двор, вязли в тумане, выхватывая
из мглы лишь небольшие островки света.
Вертухаи давно закончили свой ночной обход, сосчитали количество зеков,
загнали в койки почитателей однополой любви и поклонников чифиря, и теперь
кто спал, кто резался в отобранные у преступников карты на вахте, краем уха
вслушиваясь в неестественную тишину. Но всё, казалось, погрузилось в
покойное благодушие. Лишь изредка, глухо, как из колодца, доносился визг
циркулярной пилы: на промке вкалывала ночная смена зеков.
Прапорщик Синичкин, по прозвищу Синяк, пытался заснуть. Третьи сутки
прапорщик маялся с больным зубом. В зеркале, когда Синяк открывал рот,
оттягивая пальцем губу, была видна огромная чёрная дыра в коренном. Её
окружала лишь тоненькая ниточка здоровой ткани. Это удручало Синичкина, и
он прибегал к народному обезболивающему - водке. Но спиртное уже не
помогало, возбуждая лишь безысходную жалость к самому себе, и откладывать
визит к зубному было уже нельзя.
Синяк ворочался с бока на бок, накрывался с головой шинелью, стараясь хоть
так заглушить пьяные крики игроков и своё, уже начинающееся похмелье. Но
сон не шёл.
К кому-то пришла десятка с тузом, и это вызвало такие бурные восторги с
одной стороны и возмущённые вопли с другой, что Синичкин вскочил.
- Сволочи! Дадите вы мне поспать, пьяные рожи?!
- А чо ты спать завалился? - Прапорщик, которого все звали Черпак, подал
голову назад так, что у него появился двойной подбородок, и улыбнулся
половиной рта. - Нам спать не положено - преступник сбежит.
- Во, во, - Поддакнул ещё один вертухай, прапорщик Автандилов, не забывая
при этом тасовать лохматую колоду, - Пасматри пагод какой! Нэ выдно куда
пысаешь!
- Не отрывайся от коллектива, присоединяйся. - Миролюбиво предложил Черпак,
косясь на ставшее одутловатым лицо Синичкина. - Всё быстрее дежурство
отмотаем...
Флюс прапорщика первые дни вызывал усмешки, как и его желание насколько
возможно оттянуть визит к врачу. Некоторые предлагали Синяку свои услуги,
многозначительно потирая кулаки. Один такой шутник, Ваня, присоседившийся к
Черпаку, сиял свежим фингалом и, избегая смотреть на Синичкина, угрюмо
молчал, изредка прикасаясь к заплывшему глазу.
- Да пошли вы все!.. - Махнул рукой Синяк, и вышел из дежурки.
В "аквариуме", перед кнопкой, открывающей дверь в зону, храпел стриженый
первогодка срочник. Прапорщик с силой стукнул по железной двери, солдат
дёрнулся, едва не свалившись со стула, но успел за что-то зацепиться и,
вскочив, заморгал красными невыспатыми глазами.
- Ты у меня поспи тут! - Рявкнул Синяк. - Открывай!
Солдат нажал кнопку, замок щёлкнул, вынимая три толстых штыря из двери.
Потянув её на себя, прапорщик, бросив ещё один суровый взгляд на срочника,
вошёл в зону.
"Надо не забыть влепить этому салаге пару нарядов..." - Думал Синяк, плывя
сквозь туман. Территорию зоны-монастыря он знал наизусть. Мог прийти в
любой её угол с завязанными глазами, но сейчас, в тумане, всё смешалось.
Прапорщик брёл наугад, подгоняемый болью, пока не упёрся в решётку локалки.
Внезапно он поёжился. Шестым, или, даже, седьмым, чувством, Синяк понял:
что-то не так, где-то притаилась опасность. Объяснить это ощущение
прапорщик не мог, но за годы службы научился вычленять
