Библиотека в кармане -русские авторы

         

Шкатула Лариса - Пленница Французского Маркиза (Книга 1)


Лариса Шкатула
ПЛЕННИЦА ФРАНЦУЗСКОГО МАРКИЗА
Книга первая
Глава первая
Княжна Софья Николаевна Астахова сидела в гостиной, забравшись с
ногами на кушетку, и читала книгу Вольтера "Макромегас". Любую другую
девицу от такого чтения отвратило бы одно название. Любую другую, но не
княжну Астахову.
Она интересовалась писателем-философом не потому только, что чтение
этого автора в Петербурге было нынче в моде, и увлекались им вся
аристократия, начиная с самой императрицы Екатерины Алексеевны, а потому,
что Софья полагала себя человеком передовых взглядов и искренне почитала
этого "царя поэтов, философа народов, Меркурия Европы" и прочая, прочая -
эпитеты, которыми называли великого француза почитатели.
Мать Сони, княгиня Мария Владиславна Астахова, тоже была в гостиной,
но, в отличие от дочери, вовсе не чувствовала себя спокойной, как та, а
ходила по комнате, машинально поправляя то стоявшие в вазе цветы, то
перевесившуюся на один бок скатерть. Она подыскивала слова, которыми в
очередной раз надеялась привлечь внимание своей ученой дочери.
Честно говоря, она с большим удовольствием отвесила Софье хорошую
затрещину, как в детстве, - в отличие от новомодных философов, она никогда
не считала, будто детей нельзя бить, и, тем более, не поручала такие
деликатные дела слугам. Она разбиралась со своими детьми тут же: отвешивала
подзатыльник, оставляла без обеда, ставила в угол, искренне считая, что без
битья и строгости нет хорошего воспитания.
Прошли те благословенные времена, когда все неприятности, происходящие
с её детьми, разрешались так просто. Теперь не стукнешь, не накажешь. Даже
не всегда накричишь...
- Сонюшка, - решившись, начала Мария Владиславна разговор, - сегодня я
пригласила к нам на обед...одного человека. Ты его хорошо знаешь, но
отчего-то позволяешь себе разговаривать с ним в таком тоне, который
воспитанная девушка не должна себе позволять. Человек он весьма
достойный... Между прочим, многие петербургские семьи, имеющие девиц на
выданье, наперебой приглашают его к себе в гости как весьма завидного
жениха. То есть, я хочу сказать, не то, чтобы он был очень богат, но он
молод, хорош собой, и вполне мог бы содержать жену и детей... я так
думаю...
Но, оказывается, напрасно она прибегала к разного рода словесным
ухищрениям, к извечной материнской дипломатии, напрасно, как говорится,
метала бисер. Та, перед которой сие действо разыгрывалось, попросту слова
матери не слушала! Сидела себе и читала, как ни в чем не бывало.
- Софья! - вскричала возмущенная княгиня. - Я кому это все говорю?!
Соня от неожиданности - мать так редко повышала голос! - даже выронила
книгу. Опустила ноги с кушетки, подняла книгу с пола и посмотрела на мать
чистыми, разве что, слишком уж покорными глазами.
- Что случилось, маменька? В чем я опять провинилась?
Мария Владиславна досадливо кашлянула.
- А ты изволь слушать, когда старшие говорят. Ишь, моду взяла, мои
слова мимо ушей пропускать. Эдак ты, мой ангел, не захочешь вовсе и моего
присутствия. Погоди уже, немного осталось. Вот умру, не раз вспомнишь, да
поздно будет. Кто тебе, кроме матери, добра-то пожелает! Кто о твоем
будущем подумает, позаботится!..
Раздражение Марии Владиславны против дочери выросло не на пустом
месте. Она уже мысленно попеняла себе, что в который раз сорвалась, не
выдержала. Но как тут не кричать, ежели дочь такой неудачной уродилась.
Не в том смысле, что некрасива или крива-горбата. Скорее, наоборот.
Все при ней: и лицо, и коса в ру





Содержание раздела