Шутов Антон - Похороны
Антон Шутов
ПОХОРОHЫ
Владимир Hиколаевич нервно шагал по комнате. Мерил
длину от одной стены до другой. Чуть не запнувшись о
кресло он выругался, а потом быстрым шагом миновал порог
комнаты и вышел через спальную комнату на балкон. Там он
вытащил дрожащими руками сигарету из пачки, посмотрел
невидящим взглядом куда-то за горизонт и замер. Так и
стоял несколько секунд, только сигарета в руках мерно
подрагивала. Затем он медленно-медленно выдохнул и
опустил взгляд на руки; растопырил пальцы и вгляделся в
еле заметную, но всё же ощутимую дрожь. С нервами нужно
что-то делать. Так можно запросто взять и в припадке
бешенства прибить собственного сына. Если только он
сейчас появится, то отец снимает все свои обязательства
контролировать себя и начнётся скандал. Да не просто
сканадал, а самая настоящая заваруха с трагическими
последствиями.
Треугольное тусклое пламя возникло на кончике спички
после неприятного и резкого щелчка о коробок. Владимир
Hиколаевич жадно вытягивал из только что прикуренной
сигареты весь дым и снова смотрел куда-то за горизонт.
Если уж близкие люди выкидывают подобные фокусы, то
как можно доверять всему остальному миру. Если
собственный сын начинает открывать в семье мёртвые чёрные
дыры, то надеяться больше не на что. Какое к чёртовой
матери может быть будущее у семьи.
Одно плохо - Ирина пока ничего не знает, но Владимир
Hиколаевич ощущал в себе жадную черту рассказать всё
супруге самому; встретить её, сесть на кухне и медленно,
размеренно и чётко проговорить всё случившееся от начала
и до конца; смотреть, прищурившись, в её глаза, наблюдать
за её бегающими зрачками, видеть изменяющееся выражение
её глаз по мере продвижения его рассказа.
Он же сотни раз видел эти странные повадки у Мишки.
Сотни раз ! Видел, как его взгляд становится
расфокусированным, словно сын видит что-то такое, чего не
видит ни Владимир Hиколаевич, ни мать. Паршивец...
Владимир Hиколаевич вдруг с высоты пятого этажа
увидел как внизу неспеша по асфальтовой дорожке идёт
супруга с пакетом в руке. Ещё мгновение он разглядывал
сквозь редкую листву соседних деревьев, как Ирина
приближается к подъезду, спокойно постукивая каблучками
по разогретому асфальту. Этим моментом позже он в ладони
сжал горящую сигарету, переломив сразу в нескольких
местах, швырнул обломки и обжигающий пепел вниз, а сам
вернулся в квартиру.
Вот. Сейчас она уже дошла внизу до лифта, придерживая
пакет нажала на кнопку вызова. Сейчас лифт дребезжит
внутри шахты, раздаётся тихий приглушёный свист троссов,
несущих кабину вниз, от дверей тянет прохладным воздухом.
Владимир Hиколаевич представил, как Ирина поправляет
волосы, приподнимает пакет и шагает в распахнувшиеся
створки лифта. Затем она поворачивается к кнопкам,
выбирает ту, где цифра пять и лифт начинает путь наверх.
Она стоит, снова поправляет волосы и думает, что сегодня
будет обычный вечер, что сейчас она примется готовить
ужин, или позвонит одной из своих подруг. Владимир
Hиколаевич прошёл на кухню, для чего-то раздвинул шторы,
защищающие комнату от яркого солнечного света, сделал
несколько шагов в сторону корридора, но потом вернулся и
снова закрыл шторы. Как раз в это время с обратной
стороны двери в замок Ирина вставила ключ и открывала
дверь.
- Привет. - сказала она, не торопясь закрыть дверь.
Ирина поставила пакет около зеркала, и только потом
вернулась и щёлкнула замком. - Я так устала, в городе
такая жара... - словно вникуда сказала она. Владимир
Hиколае
