Экслер Алекс - Винни-Пух И Пятак
Алекс Экслер
Винни-Пух и Пятак
(дружелюбная пародия на роман
"Чапаев и Пустота" Виктора Пелевина)
Осенний лес, как всегда, радовал своей прохладной свежестью и ласковым
бормотанием дождя по пурпурной листве. Я неторопливо шел по этой осенней
сказке, размышляя: как же так получилось, что в сознании простых обывателей
Леса я стал свиньей? Мне не был важен этот факт сам по себе. Меня даже не
сильно волновало их отношение ко мне, но обязательно нужно было понять
метафоричность самого процесса. Если судить с точки зрения величия нашего
присутствия в этом Лесу, лично для меня представляло интерес только МОЕ
отношение к этому миру. Кем Я себя считаю -- Кабаном или Свиньей. А что по
этому поводу думают остальные -- ничтожно, если воспринимать процесс жизни
как период полураспада. Однако, не следовало забывать, что Лес в данном
случае является замкнутым пространством с точки зрения живущих в нем.
Конечно, это социум со своими законами развития и поведения. Маленький
поросенок Пятачок -- это я в точке преломления ментальности окружающих
личностей. Большой Кабан Пятак -- тот же я, но уже в фокусе оценки зверей,
способных проникнуть в глубину моего внутреннего развития.
Так я и шел, размышляя, как вдруг путь мне преградила одна из тех
странных личностей, которыми с недавнего времени был наполнен Лес. Мое
восприятие настолько отказывалось немедленно идентифицировать непонятное
животное, что я несколько минут гадал: слон, не слон, собака, не собака, но
затем, при первых же звуках, изданных зверем, понял, что передо мною --
Тигра. Да-да, тот самый Тигра, который нацепил себе на пояс здоровенную лупу
и, словно маску, натянул на лицо суперважную неопределенность.
-- Здорово, Тигра, -- небрежно сказал я, понимая, что от первых слов
зависит моя дальнейшая судьба.
-- Привет, поросенок, -- отозвался Тигра и, как мне показалось,
подозрительно осмотрел мои карманы.
-- Куда путь держишь? -- осведомился я, лихорадочно вспоминая, -- что
же там у меня валяется со вчерашнего дня.
-- Да вот, расследую одно преступление, - вглядываясь мне в лицо,
ответил Тигра.
-- Интересный у тебя подход, -- сказал я. -- Весь наш Лес -- одно
большое, кровавое преступление. А ты собираешься найти кучу маленьких, а
потом из них, как из мозаики, воссоздать одно большое?
-- Я бы тебе не советовал разговаривать со мной в таком тоне, --
процедил Тигра сквозь зубы. -- Вопрос довольно серьезный. У Кристофера
Робина кто-то вчера спер два воздушных шарика. Один зеленый, другой синий. И
я не советовал бы тебе относиться к этой проблеме столь поверхностно. Ты уж
поверь, в Лесу есть силы, которые заставят кое-кого ответить за эту пропажу.
-- Так вот в чем дело! -- даже обрадовался я. -- Ты теперь из разряда
странных прыгающих животных превратился в животное карающее?
-- А что тебя удивляет? -- спросил Тигра. -- Сколько можно бесшабашно
прыгать по лесу? Пускай теперь прыгают другие. И лучше пусть они
допрыгаются, чем я.
-- Ага, ага. Кто не с нами -- тот против нас. Знакомый принцип.
-- Слушай, поросенок! -- сказал Тигра. -- Мы с тобой -- старые
знакомые. Я ценю в тебе философский склад ума, но не надо со мной быть
свиньей. У Тигры не такой добродушный характер, как может показаться. А
насчет принципа -- ты абсолютно прав. Более того, я готов тебя принять в
компанию Тех, Кто Остальных Может Сильно Заставить Задуматься. Мне известны
твои старые грешки в виде неожиданной смерти Посторонним В, но у нас все не
без греха. Если присоединишься к нам,
