Юлдашев Абдукаюм - Путы
Абдукаюм Юлдашев
Путы
Перевод с узбекского Владимира Васильева
Лабухи, слетающиеся на легкие свадебные деньги в Узбекаул, называют его
"солнечным приютом". Уж чего другого, а солнца здесь, в самом центре
Голодной степи, предостаточно. На десяти извилистых улицах Узбекаула живет
около двухсот семейств, как минимум, по десять душ в каждом.
Предки узбекаульцев-воинственные кочевники. На пьяных верблюдах и
быстроногих арабских скакунах носились они с запада на восток и обратно,
приводя в ужас иноверцев. Теперь от этих славных и суровых времен остались
только обрывки гордых легенд и таинственных предсказаний.
Принадлежащие аулу пастбища четверть века назад были распаханы, что
именовалось "освоением целины", посему скотоводство практически исчезло.
Жители аула вынуждены выращивать хлопок, который "актив" с подчеркнутой
торжественностью величает "белым золотом".
Два ручейка, проползшие через шафрановую степь серебряными змейками,
впадают в большое водохранилище, расположенное у южной границы аула. Этой
водой поливают поля. Изредка, если природа расщедрится на снежную зиму и
дождливую весну, несколько робких капель из этих ручьев достигают хауза у
северной границы аула, мелеющего из года в год...
...Безмолвная ночь прекрасного месяца сунбула. Яркая луна сверкает на
чистом небе, как золотая подвеска - тиллакаш, на лбу юной жены, вышедшей
из гушанги после первой брачной ночи. А звезды... Звезды мерцают, словно
золотые пылинки на густых черных волосах кроткой красавицы.
В тишине послышались сухой кашель и приближающийся топот кирзовых сапог.
Трое возвращаются с хлопкового поля. Дед, горбясь, несет на спине тяжелый
кетмень, еще больше пригибающий его к земле. За ним идет Отец, повесивший
на кетмень аркан и чайник. Замыкает шествие Внук, неся в руке узелок с
кусками лепешки, оставшимися от обеда.
- Смотрите!-вдруг остановил Отца мальчик, схватив его за руку и. громко
зашептав на ухо: - Там кто-то есть!
- Где? -недовольно и устало буркнул Отец.
- Вон, - указал мальчик в сторону большой чинары в тридцати -сорока шагах
справа. Там что-то белело.
- Обойти бы надо, - все так же недовольно пробурчал Отец.
Но Дед уже поравнялся с чинарой и волей-неволей пришлось его догонять. Дед
шел, не поднимая головы и ничего не замечая., А Внук обежал чинару и
крикнул;
- Отец, это Женщина!
От неожиданного крика Дед вздрогнул, остановился, с трудом выпрямился и
поднял голову. Отец, непрестанно и неразборчиво ворча, приблизился к
чинаре.
А там... Там лежала Женщина. На ней было платье из тонкого нежного шелка
чистейшей белизны, похожее на оперение лебедя, убитого лебедя. Длинные
густые черные волосы обрамляли белый мрамор ее нежного лица, на правой
щеке черной звездочкой взошла еле приметная родинка, алые, чуть
приоткрытые губы пылали, словно свежераспустившийся бутон розы, а тонкие,
четкие, как крылья ласточки, брови завершали облик Восточной Красавицы,
словно сошедшей с миниатюр великого Бехзада. Она была ослепительно,
ошеломляюще прекрасна!
- Нечистая сила, - вдруг испуганно забормотал Дед.- Козни Шайтана!
Облизывая пересохшие губы, Отец прохрипел глухим, севшим голосом:
- Вчера на аэродроме видел несколько чужих женщин. Из них, наверное... Эх,
лучше бы мы шли своей дорогой!..
- Да, да,- закивал Дед,- надо идти. Лучше остаться без ужина, чем лишиться
покоя... Где появляется женши-на - жди беды. Надо, надо идти...
Внук, дрожа как в лихорадке, опустился на колени и, наклонившись, приложил
ухо к груди Женщины.
- Б
